Литература » Экологический роман

Чуть в стороне на специально подготовленной, выровненной и, кажется,даже блестящей площадке стоял и ждал своего мгновения давно загруженный и самый ответственный самосвал: его груз, последняя порция наброски,перекроет Енисей окончательно раз и навсегда.

Проран на глазах людей становился все уже, уже, Енисей все с большейскоростью устремлялся в проран, а Голубев стоял на борту мощного катера,выжидая момент: на катере он должен был подняться с нижнего бьефа вверхний, подняться на пределе - пока еще позволяла глубина и скоростьтечения потока, - но и никак не раньше этого критического момента.

Катер с Голубевым, с вертушкой с правого борта, с подводными фотоаппаратами с кормы и с носа - это было последнее судно, которое пересечетствор плотины обычным порядком, затем судоходство по верхнему Енисеюпрервется, а восстановится только через несколько лет, когда будет построенаплотина и судоподъемник высотою в сто три метра (совпадение: сто триметра - высота Ангальского мыса!).

Голубев смотрел на проран, на бешеный поток воды в нем, осыпавшийбрызгами и левую и правую дамбы, слушал рев потока, заглушающего ревсамосвалов, и что-то все сильнее и сильнее бушевало в нем самом, все сильнее разгорался азарт, желание пройти через проран на пределе, пройти так,чтобы через несколько минут поток уже был перекрыт окончательно .

Но вот Голубев подал команду "полный вперед", катер, дрожа всемкорпусом, пошел из нижнего в верхний бьеф, двигатель его заглушилостальные звуки и ревы. Катер стал предметом внимания всех, кто здесь был: поднимется? не поднимется?

Катер поднялся. Толпа на левой дамбе зааплодировала (Голубев заметилв толпе только одно лицо - сияющее лицо начальника строительстваКрасноярской ГЭС Андрея Ефимовича Бочкина), катер развернулся внеподвижном уже пространстве верхнего бьефа, причалил к дамбе, и тут наборт вскочил Борис Полевой, стал обнимать Голубева, и вместе они смотрели, как к прорану подпятился надраенный до блеска самый ответственныйсамосвал и ссыпал свой груз, и течение в проране прекратилось .

В тот же необычайный момент над прораном пролетел на вертолетекорреспондент "Известий" Леонид Шинкарев и сбросил какие-то листовки,а кино- и фотоаппаратами это было запечатлено, и Полевой, обезумев,схватился за голову: как же это он не догадался ни проплыть на катере, нипролететь на вертолете? Опять "Известия" обошли "Правду"!

А между прочим, на вертолете Шинкарева была и киноаппаратураГолубева, оттуда, с высоты, тоже фиксировался процесс перекрытия всоответствии с программой диссертационной работы "Гидравлика перекрытий крупных водотоков".

Когда же на борт катера были подняты и вертушки и фотоаппараты, когдатолпа на левой и правой дамбах стала рассеиваться, Голубев заметил: накатере-то под клотиком - красный флаг! Кто его поднял на мачту? Когда?

Но? Куда от него денешься, от энтузиазма? Не так-то просто! Студентывузы бросают, приезжают на стройку, зимой приезжают в землянки и палаткииз Москвы, Ленинграда, Ташкента и Еревана, мерзнут, голодают, работаютдвенадцать часов в сутки и распевают песни в уверенности, что это и естьсамые счастливые годы их жизни - годы покорения великой реки Енисей.

И когда проходила пресс-конференция и на бесконечные жадные вопросы советских и иностранных корреспондентов Андрей Ефимович Бочкин (аэто уже десятое море он создавал в своей жизни, он только что перекрылАнгару, и ходят слухи - будет перекрывать Енисей еще раз выше по течению,в Саянах), когда безудержный Бочкин заявлял: "Перекрытие состоитсядвадцать пятого марта - самая низкая вода и первый в мире опыт зимнегоперекрытия! Самая большая электростанция в мире! Втрое мощней самоймощной американской! Это лишь первая ступень енисейского каскада! Самой большой сенсацией будет отсутствие сенсаций. Перекроем - и всетут!"- когда Андрей Ефимович говорил так, голова кружилась у всех безисключения. У Голубева тоже.